Семён Кривитченко: «Мой кумир - Андрей Титич»

В студию «Радио Зенит» заглянул Семён Кривитченко. В беседе с Игорем Евдокимовым либеро ВК «Зенит» рассказал о причинах возвращения в Петербург, планах в составе сине-бело-голубых и создании собственного бренда одежды, а также поделился мнением о том, каков сегодня уровень волейбола в России.

— Семён, приятно вновь видеть вас в нашей студии. Вы здесь уже в третий раз, а впервые это случилось 5 лет назад. Кстати, ваша нынешняя причёска гораздо ближе к той, что была в 2020 году. Ни для кого не секрет, что за изменениями вашего имиджа следит целая армия персональных болельщиков.

— Всё зависит от настроения. Могу месяц с длинными волосами походить, потом захочу короткие. Кто знает, что будет, когда вы меня в следующий раз позовёте. Может быть, другого цвета волосы будут, или вообще лысым приду. В прошлом году лысым ходил, под «семёрочку».

— Вспоминаем сегодня ваш первый приход в студию, но на дворе уже 2023-й. Вы вернулись в «Зенит», причём из той команды, которая была нашим прямым конкурентом в прошлом чемпионате. И у многих возникает вопрос — почему решили вернуться?

— Так вышло, что Серёжа Мелкозёров, бывший либеро «Зенита», идёт по моим стопам и в некотором роде меня подпирает (мы так между собой шутим). Я как-то спросил его, собирается ли он обратно в «Зенит», Сергей ответил, что нет. На что я ему сказал, что в таком случае могу спокойно вернуться.

— У вас же на встречных курсах движение получается.

— Да, получилось, что я пришёл в «Зенит», а вслед за мной он. Я ушёл в «Локомотив», и Сергей в «Локомотив». Так мы и развиваем эту тему. Правда, он вроде обратно не собирается. Если говорить серьёзно: надеюсь, что я помогу команде, и останусь здесь чуть больше, чем на два года.

— И мы на это очень надеемся, тем более, что вы здесь — дома. Всё-время сквозит ощущение, что заходите не в первый, а как минимум, уже в третий раз. Потому что до «Зенита» вы играли в «Динамо-ЛО», потом пришли в «Зенит», вновь какое-то время были в «Динамо», затем в «Локомотиве», и сейчас снова здесь. У вас нет ощущения, что вы, собственно, и не уходили?

— Если честно, приехал, словно в родной город, в родной клуб. Все пацаны хорошо приняли, хотя со многими я тогда не играл. Ваня Яковлев, Диман Ковалёв, Лёха Сафонов (который тоже вернулся). В принципе, да, как будто бы вернулся в тот сезон, после которого уходил.

— Абсолютно логично. Да и заход у вас теперь, в любом случае, другой. Пять лет назад вы говорили, что первые три месяца пребывания в Петербурге была лёгкая депрессия, тяжело было общаться с людьми, акклиматизация, адаптация и всё остальное присутствовали. Подозреваю, что сейчас такого уже нет.

— Время покажет. Может быть, она и вернётся. Пока солнечное лето, дождей нет, пытаешься развлекаться, в выходные едешь за город. В целом, сейчас всё хорошо. Но это потому, что ещё не начался чемпионат. Потом станет тяжелее, когда будет только работа, работа и работа.

— С началом чемпионата всё настолько сильно меняется?

— Меньше выходных, больше перелётов, да и Питер уже не такой солнечный, начинаются дожди и темнеет намного раньше.

— Солнце у нас, как известно, бывает летом, иногда — ранней осенью, и в очень устойчивый мороз. Как южный человек, вы сильно зависимы от солнца?

— Сейчас уже нет, полегче переношу его отсутствие. А когда только уехал, то, конечно, чувствовал нехватку солнца. Пацаны смеялись, что когда солнце выходит, то и я с другим настроением прихожу на тренировку. Сейчас не так сильно от этого завишу.

— Есть что-то ещё, что до сих пор доставляет неудобство? Я заметил, что из всех спортсменов, которые к нам приходят, чаще всего на нашу погоду жалуются люди из солнечной Сибири, а не с юга. Южане привыкают проще. Есть ещё что-то в погоде, к чему вы не привыкли?

— Да нет. Я 6,5 лет здесь прожил, попривык уже.

— И это приятно. Замечу, что мы о вас не забывали не только потому, что вы незабываемый человек, но и потому, что пересекались с вами в чемпионате. Предыдущая встреча с «Зенитом» была последней в сезоне. Чем запомнилось противостояние за бронзу?

— Я лучше помню предпоследнюю игру. Тогда был такой вариант: если мы выигрываем ещё одну игру, то уходим в отпуск, а если уступаем, то летим в Питер и играем решающий, пятый матч. Помню, зашёл после предпоследней игры в раздевалку со словами: «Пацаны, пожалуйста, давайте выиграем. Потому что я уже не могу играть. Просто не могу, физически и морально. Сезон был очень длинный, терпения уже не осталось. Давайте сделаем всё, чтобы это закончить». Так оно и получилось.

— Это тот самый матч, где 3:1, насколько я помню.

— Да.

— Есть что вспомнить, безусловно. И порой совершенно разные обстоятельства влияют на игру. Но мы помним, каким был регулярный чемпионат, как очень ярко и мощно «Зенит» по нему шагал. И как кое-что потом изменилось в плей-офф. На ваш взгляд, это было невезение или в какой-то момент что-то разладилось? Понимаю, что вы в тот момент не были в команде, но как человек опытный, наверняка можете оценить со стороны.

— Я разговаривал с ребятами и думаю (многие придерживаются того же мнения), что слишком рано вышли на пик возможностей, показывали очень хороший волейбол в начале чемпионата и вплоть до середины. У всех команд бывают спады, у кого-то в начале не очень получается, у кого-то в середине, но они навёрстывают к концу сезона. У «Зенита» был очень красивый старт, но после Нового года начался спад и, может быть, команда не смогла из этого спада выбраться. Думаю, это основная причина.

— В общем, это логично. Ведь правду же говорят, что на пике любой команде тяжело долго находиться. А во-вторых, на пике все особенно уязвимы. Например, волейболист в этот момент легко может травму получить, потому что максимально выкладывается.

— Это 100 % так. Опять же, травмы. Не могу сказать, что в прошлом сезоне они были только у «Зенита». В «Локомотиве» два основных пасующих сломались практически в одно время, приходилось играть со сломанными пальцами. Но ничего не поделаешь, это спорт.

— Это правда. Спорт высоких достижений людей с большим профессиональным опытом. Семён, хотелось бы вот какую тему затронуть: в «Зените» вы всё время конкурировали за позицию либеро. Мы надеемся, что Женя Гребенников будет играть. А может и не будет (как мы знаем по предыдущим сезонам, он может играть и не либеро). Так или иначе — вас конкуренция по-прежнему не раздражает, а мотивирует?

— Конкуренция меня вообще не раздражает. Мало того, я со всеми конкурентами дружу, между нами нет никакой вражды. Я знаю примеры, когда ребята, выступающие в одном амплуа, не могут друг с другом общаться. У меня такого нет, я со всеми дружу. В конце прошлого года мы с Женей встретились после игры, и я ему сказал: «Не вздумай ничего менять, оставайся, будем нормально работать». Думаю, и сейчас ничего не поменялось. Никакой вражды уж точно не будет, но здоровую конкуренцию, надеюсь, составлю.

— В наших прошлых беседах вы высказывали довольно смелые взгляды о волейболе. В том числе, не раз говорили, что либеро — позиция не для юных, такие игроки лучше раскрываются к 30 годам. Означает ли это, что пик вашей карьеры можно ожидать в обозримом будущем?

— Знаете, с годами ты меняешь своё мнение. Сейчас я бы сказал: после 30.

— Тем более! Значит, ещё и зазор есть.

— Посмотрим. В любом случае, на каждой тренировке ты выкладываешься, пытаешься сделать себя лучше. Опять же, есть ребята, которые и в 20 с небольшим многого добиваются. Тот же Илья Фёдоров из «Зенита» показал, что он очень хорош. Очень сильный либеро. Честно скажу, не знаю, сколько ему лет, плюс-минус 20, думаю. И он уже выиграл чемпионат. Но если брать в целом, то, наверное, всё-таки либеро проявляют свои лучшие качества, становятся сильнее ближе к 30 и старше.

— Раз уж мы заговорили про конкурентов — можете сказать, в чём основная сила Жени Гребенникова?

— Не знаю. Наверное, он просто маг. Это не объяснить ни техникой, ни характером. Он — как Месси в футболе, делает, что хочет и у него всё получается. Конечно, он очень одарён от рождения, но при этом много работал над собой. Если говорить о защите, либеро такого уровня мало. Таких, кто хорошо принимает, много и в России, но его игра в защите — это просто космос.

— Разумеется, из скромности вы сами это упоминать не будете, но многие подмечают и ваш нестандартный приём. В предыдущей беседе вы приоткрывали завесу тайны над тем, как справляетесь с нестандартными планерами или другими видами подачи. Вы же тоже нестандартный волейболист во многом.

— Не мне судить. Я очень редко пересматриваю игры со своим участием. Нарезку ещё могу посмотреть, но чтобы игры целиком — нет. Поэтому не могу сказать, как выгляжу со стороны, честно.

— Вот что значит стабильность! Пять лет назад вы говорили то же самое.

— Значит, не вру.

— Это точно. Семён, ещё только август, до активной части сезона далеко. Однако всем интересно, чем сейчас занимается команда, насколько интенсивно идёт подготовка.

— Пока нам дают только физическую нагрузку. Не думаю, что мы выйдем в хорошей форме на Мемориал Платонова, перед нами поставлена задача лишь войти в ритм. Сейчас мы только начинаем втягиваться, берём мячи — стоя, без прыжков, без блоков. Ноги ещё как ходули, руки после тренажёрки не отошли. Но пытаемся работать, как можем.

— А что касается эмоций — какие волейболисты в это время? Скорее, ещё мысленно в отпуске или, наоборот, максимально себя накручивают?

— В первую неделю после выхода из отпуска у всех были мысли из серии «а почему бы ему не продолжится?» На второй неделе наступает осознание, что «всё, уже началась работа». В отпуске ты набрался сил, смеёшься, нагрузки воспринимается хоть и тяжело, но с шутками. Но это пока.

— Вы будто перечисляете стадии принятия тревожной новости.

— Наверное, это так и выглядит.

— Конечно, всегда тяжело входить в сезон. Но у вас же есть и нестандартная подготовка. Например, на песке, в бассейне. Может быть, ещё что-то необычное? Это вообще помогает?

— Бассейн у нас был один раз. Наверное, нас пощадили, потому что на пятый день тренировок мы еле приползли в зал, и нам сказали, что следующая тренировка будет не в манеже, не на песке, а бассейне. Там мы тоже делаем упражнения, но они чуть-чуть легче и, как считается, вода расслабляет мышцы. После этого сходишь в сауну и спокойно отправляешься отдыхать. Потом у нас был песок, но это многие команды берут на вооружение во время сборов. Знаю точно, что Казань на песке тренируется, Москва в — Турцию, по-моему, улетела, тоже тренируется на песке. «Локомотив» тренируется без песка. В этом году мы играли в какие-то игры (как говорят — игришки). Бегали, прыгали.

— Про игрочишек мы слышали, а про игришки нечасто. В общем, дело нужное.

— 100 %.

— Слушатель задаёт вопрос. Понимаю, что ответить на него будет сложно, но моя задача озвучить. Семён, кто ваш кумир?

— Волейбольный?

— Подозреваю, что да. Впрочем, если им окажется Лионель Месси, не думаю, что кто-то будет сильно переживать.

— Нет, не Месси. А волейбольный, наверное, Андрей Титич. Просто он первый в голову пришёл. А вообще нет такого игрока, за которым бы я когда-то следил. Мне все говорят про бразильского либеро (я уже даже не помню, как его зовут), что он очень сильный и большой молодец. Но нет, в волейболе у меня кумира точно нет. В баскетболе нравится Рассел Уэстбрук, но кумиром тоже не могу его назвать. Кто-то скажет, что странный выбор, он не самый сильный баскетболист, но мне нравится за ним наблюдать. В футболе никого не назову, я вообще в последнее время очень редко футбол смотрю, да и в целом, спорт. Только вот баскетбольные нарезочки.

— Вы совсем не смотрите волейбол? Может быть, Олимпийские игры?

— Нет, не смотрю. Финал 2012 года я посмотрел спустя два года, наверное. Хотя сейчас стал смотреть больше. Как правило, в дороге. Когда едешь на игру, смотришь что-то в телефоне. Но так чтобы дома волейбол посмотреть — такого нет.

— Вы вспомнили про победу 2012 года, там играл наш колосс Дмитрий Мусэрский, который многих удивил, решив продолжить карьеру в Японии. Вы когда-нибудь рассматривали для себя возможность такого необычного перехода?

— Если честно, тут нечего рассматривать, потому что либеро уехать из России в крепкий чемпионат практически невозможно. В Европе игроков такого амплуа очень много, технически одарённых невысоких ребят, которые отлично владеют защитой и приёмом, их с детства этому учат, дают правильную технику. Русских либеро там не особо ждут.

— Наверное, ждут русских великанов.

— Да. Тех, кто будет забивать, ставить блок, подавать. Я даже не помню, кто из либеро уезжал из России.

— А что касается Азии, то, вероятно, возникает вопрос — зачем?

— В Азию уж тем более.

— Понятно, почему им нужны гиганты, там ведь очень любят больших людей, плюс людей с европейской внешностью. Во многом это маркетинговый ход, полагаю.

— Конечно. Думаю, им сразу дают рекламные контракты. Наверняка, не всем, но Дмитрию вроде сразу дали, он сотрудничал с автомобильным брендом. Любят больших, сильных, как тот же Георг Грозер, с которым я играл.

— Как не вспомнить Георга! Человека, который однажды опоздал на эфир на «Радио Зенит», потому что умудрился себя запереть в собственном гараже. Человека, который обладает удивительной харизмой.

— Вы сказали о том, что он опоздал и я вспомнил, как ждал его на улице возле машины, а он не мог найти ключи. Зима, холод, я поднимаюсь к нему домой, мы ищем ключи, и он говорит: «А, наверное, я их в машине забыл». Мы спускаемся и обнаруживаем ключи в замке зажигания. Вот в этом весь Жора.

— То есть, как и вы, человек творческий, но у него это проявляется по-другому. Классная история, приятно вспомнить те времена. А еще приятно вспомнить наше предыдущее интервью, в котором вы, в некотором роде, вынесли приговор волейболу, сказав, что он не меняется уже лет 10. Насколько я понимаю, сейчас ваше мнение стало ещё суровее, волейбол не только не меняется в лучшую сторону, но ещё и деградирует.

— Есть такое, да. Думаю, это связано с тем, что не все топовые игроки из других стран могут приехать сейчас. И моё личное ощущение, что уровень чуть-чуть падает.

— Однако принято считать, что наш чемпионат — один из топовых.

— Это безусловно. Он остаётся одним из топовых, но именно в Суперлиге уровень чуть падает, как мне кажется. Может быть, я ошибаюсь.

— Вместе с тем, многих удивляло и до сих под удивляет понятие интриги. Мы помним времена гегемонии казанского «Зенита», было время, когда доминировал клуб «Белогорье». А сейчас почти каждый сезон чемпионы меняются. Почему?

— Мне кажется, в этом и есть ответ на вопрос. Взять тот «Зенит», в котором играли Андерсон, Леон, Макс Михайлов, Будько, Вербов — все были на пике, в расцвете сил и в одной команде. Естественно, их было тяжело обыграть, сколько бы раз ни пытались это сделать в финалах. Но выходили Леон, Андерсон, и решали исход игры. Сейчас нет таких команд, которые были бы на голову сильнее других. Есть 5-6 команд примерно одного уровня, которые могут соперничать.

— То есть, в конечном итоге, всё упирается в состав исполнителей?

— Думаю, да.

— А для турнира лучше, когда меняются чемпионы?

— Для зрителей это интереснее. Когда начинается чемпионат, и ты не знаешь, кто его выиграет. Тот же «Зенит» в прошлом году выиграл с запасом, но не уверен, что в этом году будет так же, что какая-то команда отдаст им финал. Если они вообще туда попадут. Ведь в позапрошлом сезоне — не попали, хотя тоже были фаворитами.

— Взять ваш предыдущий клуб: 4 года подряд с медалями. Золото, две бронзы и одно серебро — это, мне кажется, о многом говорит, и не стоит выписывать «Локомотив» из числа фаворитов.

— 100 %. Костяк у них остался, там молодые парни, которые только набирают обороты. В основном составе всем по 21-22 года, кроме Ильяса.

— В Новосибирске волейбол любят? Говорят, что это хоккейный город, футбол там так и не прижился, несмотря на то, что это третий по населению город страны.

— Волейбол там обожают. На матчи ходят, болеют, игроков узнают в городе, хотя для волейбола это редкость. Ко мне пару раз подходили в театре, фотографировались, спрашивали о чём-то. Как-то в ресторане подошёл менеджер и сказал, что не нужно оплачивать счёт. Я был с женой и родителями, очень удивился, спрашиваю: «В смысле, не надо? Почему?» «Мы так решили. Спасибо вам за яркие эмоции». Вот такое там отношение к спортсменам, к волейболистам.

— Сейчас где-то может задребезжать ревнивый нерв наших болельщиков.

— Кстати, когда я играл в «Зените», болельщики тоже были хорошие. Я не говорю, что у «Локомотива» они лучше, просто там на каждой игре, с любой командой — почти полный зал, и это, конечно, давало энергию. Почему «Локомотив» так хорошо играет дома? Потому что болельщики их просто несут, в такой атмосфере играть очень интересно, просто до мурашек. Это в целом сибиряков касается, Кемерово такое же. Когда они открыли зал, тысяч на 7-8, и мы попали туда, я очень удивился: «Что тут вообще происходит? Эти люди пришли волейбол смотреть?»

— Классно же! И самое главное, приходят. Плюс сидишь в комфортном зале, не холодно. Опять же, волейболистов чуть меньше, их проще запомнить, это футбольную или хоккейную команду замучаешься запоминать, там 20-30 человек. А тут — вот они все, легко узнать. Мне так кажется.

— Плюс ещё, как вы и сказали: есть хоккей, волейбол, и всё. Кажется, ещё женский баскетбол, но не очень популярная команда, как я понимаю. По городу едешь — всюду хоккейные плакаты, с которыми конкурируют волейбольные.

— 13 лет назад футбольный клуб «Сибирь», которого уже нет, играл в финале кубка России с «Зенитом». А сейчас ФК «Новосибирск» не может из второй лиги выбраться. Но что поделать. Да и сердцу не прикажешь, кому что больше нравится, и болельщикам в том числе. Есть еще несколько важных и интересных моментов, о которых мне бы хотелось у вас спросить (может быть, напрямую не совсем связанных с волейболом, но хотя бы со спортом). Во-первых, про секреты. Некоторые из ваших коллег рассказывали, что есть разные нюансы, о которых болельщики не задумываются. Фёдор Воронков целый трактат выдал о том, что иногда на результат матчей влияет освещение, не говоря уже о количестве перелётов. Что бы вы выделили из таких неявных вещей, что может здорово повлиять на игру и на то, как она будет складываться?

— Если брать зал, то, безусловно, освещение. Играя в Новосибирске, я почувствовал, что значит смена часовых поясов. Когда ты приезжаешь в центральную Россию, и игру ставят в 19-00, а это 23-00 по Новосибирску, то на площадке порой просто засыпаешь. Плюс сейчас ещё посмотрим на мячи. У нас новые мячи, сине-белые, и, возможно, в каких-то залах они будут сливаться с трибунами. Например, у «Динамо-ЛО» зал в цветах российского флага, и болельщики тоже будут сине-белые. Посмотрим, каково будет там играть. Помню, когда мяч был жёлто-синий и мы приезжали играть в Самотлор, это был ужас, потому что мяч сливался с трибунами.

— А с покрытием проблем обычно не бывает?

— С покрытием нет, оно сейчас везде одинаковое. Максимум, пол будет чуть жёстче или мягче.

— И это славно. Семён, не секрет, что вы человек творческий, у вас много разных интересов. Те, кто следит за вашими соцсетями, отмечают обилие интересных фотографий, многие даже считают, что вы заканчивали курсы профессиональных фотографов, фотохудожников. Насколько вас увлекают путешествия, ведение личного блога и медийная активность в целом?

— Если года 4 назад я активно выставлял фотографии, вёл сторис, то сейчас делаю это очень редко. А вот путешествовать люблю, снимать люблю. Теперь у меня есть жена, фотографирую её.

— Приятно, когда есть вдохновение. Не могу не спросить про личный бренд одежды, событие ведь не рядовое, для любого спортсмена.

— Не скажу, что это прямо бренд, мы пока открылись только в Новосибирске. Помню, я был на сборах в Болгарии, мы созвонились с женой и решили что-нибудь попробовать, просто как некую отдушину. Она училась и жила в Китае, знает китайский язык, и сначала мы решили покупать заготовки там, но теперь будем отшиваться в России. Пока это лишь хобби, никакого дохода не приносит, одни убытки. Но это интересно и потихонечку мы будем развиваться.

— Не раз доводилось слышать от спортсменов, что когда у тебя уже есть жизненный опыт, ближе к 30 или после 30, ты начинаешь пробовать какой-то сторонний проект, и он очень заряжает, добавляет энергии. Вы на себе это уже прочувствовали?

— Заряжает, когда кто-то покупает твой продукт. Сразу появляется мысль, что всё не зря. И, конечно, заряжает обратная связь. Например, когда Ваня Яковлев был в Новосибирске, то купил что-то, и уже здесь сказал мне недавно, что ему нужны такие-то и такие-то футболки. Или когда хвалят качество вещей, особенно тех, которые мы сами отшиваем. Сразу думаешь, что мы попали в точку и будем продолжать работать в том же направлении.

— Это повседневная одежда.

— Да-да. В основном, футболки, худи.

— Я так понимаю, что супруга — ваш энергетический соавтор?

— Да, она всем и занимается практически, я только чуть-чуть помогаю по дизайну. Бывает, даже сам что-то рисую. Вообще, идеи мы придумываем вместе, а она занимается продвижением в соцсетях, как это всё подать и продать.

— То есть, на вас во многом творческая составляющая, а стратегическая на жене.

— Да, так всё и происходит.

— Это очень здорово. Счастливый человек Семён Кривитченко сегодня был у нас в эфире, за что мы ему очень благодарны. Либеро «Зенита» и очень интересный собеседник. Надеюсь, что вы приехали всерьёз и надолго, заглядываете к нам.

— Приглашайте, приду.